Слава богу, подумал я. Катастрофа миновала.

Торжество прошло без особой нервотрепки. Уильям, как и ожидалось, произнес отличную речь, сочиненную специально для того, чтобы всех запутать. Беспамятного отца Клэр к концу вечера пришлось отдирать от пола. Бутылки «Шато Марго» 1982 года (которые я добыл по дешевке – за 59 фунтов – в погребах Тринити благодаря прекрасным отношениям с колледжским казначеем) не пошли ему впрок. Я не уверен, что этот человек вообще когда-либо осознавал, что именно он пьет. Надо было закупить в супермаркете полбочки дешевой бормотухи. И я сбился со счета, отмечая, сколько раз сестры Клэр строили глазки Уильяму и Полу.

После всего этого и за шесть минут до полуночи мы с Клэр расстались у парадных ворот Тринити. Черный кэб, который я вызвал, чтобы он увез ее обратно на Милл-роуд, уже ждал за воротами на вымощенной камнями улице.

– Значит, до четверга. Вот увидишь, тебе понравится домик, который я для нас нашел, – номер двадцать три по Милтон-роуд. Оттуда удобно будет ездить в «Универ-блюз» на работу. Домик маловат, конечно. Но выглядит уютно. Жаль, что нельзя переехать прямо сейчас: аренда начинается с четверга. Я пришлю грузчиков на Милл-роуд, чтобы забрали твои вещи, как только сам перееду из Тринити.

Клэр открыла рот. Но ничего не сказала. Я только заметил, как задрожала ее нижняя губа.

– Нам будет очень хорошо на Милтон, Клэр. По крайней мере, мы постараемся. Я обязательно найду литературную работу – это лучше, чем болтаться по Тринити и притворяться, что я умный гуманитарий.

Из глаз ее брызнули слезы.

– Я не хочу писать сегодня в дневник про все эти дела, Марк. Про помаду у тебя на лбу. Я бы лучше забыла, что вообще ее видела. Потому что во всем остальном это был прекрасный день.

В этот миг я почувствовал, насколько сильно я вымотался. День был длинным. С утра меня чуть не зарезала сумасшедшая, с которой я когда-то встречался. После полудня я, к отвращению своих родных, женился на моно. Мне хотелось лишь одного – добраться до комнаты и рухнуть в кровать.

– Я не изменял тебе, Клэр.

Я поцеловал ее в щеку и потащился домой. В душе я был рад, что домовое начальство когда-то выпустило циркуляр, отдельно указывавший, что комната, которую я занимаю, предназначена только для одного жильца, даже если он женат. Значит, впереди у меня целых пять благословенных ночей, когда мне есть где побыть одному и подумать.

Что за странное начало семейной жизни, однако. Эта дневниковая запись наверняка самая длинная. Двадцать две страницы. Но и день, похоже, был самым насыщенным в моей жизни – пока.

Мне есть о чем подумать завтра. Я не знаю, что принесет мне брак с моно. (Судя по сегодняшнему поведению родственников Клэр, меня ждет много веселых минут.) Но я правильно сделал, женившись на женщине, которая носит моего ребенка. Это благородный поступок. Настоящий мужчина должен брать на себя ответственность. Я ложусь спать с этим фактом, и пусть все мое семейство ослеплено классовыми предрассудками. Наступит день, и они поймут, как были не правы.